Зарисовка

[quotation]

В тему своего предыдущего поста, на который откликнулись многие, захотелось поделиться тем, что наболело, просто в оформленным в творческую форму.
Вот, анализы уже получены. Страшный диагноз подтвержден. Дрожащими пальцами Она сложила бумажки в сумочку, потом взяла мобильник и неуверенно набрала Его номер. Пока шли гудки, перед глазами пронеслись 3 года неразделенной, мучительной и преданной любви с Ее стороны. Стоит ли так поступать? Но Он уже поднял трубку, отступать было поздно.
- Привет, давай встретимся.
- Но я занят немного, у меня...
- Я очень прошу.
- ... хорошо. Приду на наше место через полчаса.
- Спасибо...
Ветер трепал Ее волосы, напевая что-то на ухо. Погода была прекрасной, почти летней, и это радовало бы Ее, если бы не причина встречи с Ним.
Он не опоздал, Она просто пришла пораньше.
- Привет, как дела? - дежурный вопрос.
- Спасибо...
- Что случилось? Что за срочность?
- Давай присядем куда-нибудь.
Она так любила смотреть на него, любоваться его красивым лицом, тонкими чертами лица, большими черными глазами, обрамленными длинными, пушистыми, будто женскими ресницами. Ресницы Его были предметом Ее особой ревности. Она называла его глаза египетскими. Они были точь-в-точь, как на египетских фресках.
Она в нерешительности ломала пальцы, пока они выбрали столик в небольшом кафе в саду. Как начать разговор - издалека или сразу в лоб?
- Ну так... ?
- Я больна.
- ...? Чем?
- У меня рак печени, последняя стадия. Мне осталось жить около 6 месяцев, - показала бумажки с анализами.
- Как так?
- Ну... причины возникновения рака еще не найдены медициной, - легко улыбнулась, но губы предательски дрожали.
- Я... я не знаю, что сказать.
- Не надо. я не закончила.
- Еще что-то?
- Да...
- ...?
- Я люблю тебя.
- ...???!!!???
- Да, и это давно. Ты, наверное, знаешь об этом.
- Да... Я подозревал... Может, более чем.
- Да... , - предательский комок... уйди-уйди!
- Я хочу попросить...
- Что?!
- Будь со мной... - неужели, неужели она это сказала?
- ...
- Давай проведем последние месяцы вместе. Это очень мало. Просто... попробуй меня любить... хоть немного... несколько месяцев.
- ...
- Ты можешь отказаться. Я не настаиваю. но очень прошу.
- ... хорошо.
Шесть месяцев, немного с лишним, пролетели будто незаметно и сказочно. Она не уставала любить и дарить ему свою любовь. Не уставала принимать от него знаки любви и внимания, не уставала любоваться им, наслаждаться каждой его улыбкой, каждым взглядом прекрасных черных глаз, таких глубоких и порой наивных. Как же Она его любила. Как же боготворила. Это нельзя описать словами, душевные чувства и переживания не передать ни одним словарным запасом из какого-либо языка. И нет в мире таких красок и художника, которые могли бы изобразить такую любовь...
Состояние ухудшалось медленно, да и она старалась не показывать этого. Хотя с каждым заметным ему ухудшением, он становился все более заботливым, чутким и понимающим. Сердце ликовало. "Он любит меня, любит! Он не притворяется. Он вправду влюбился. Я для Него непросто подруга. Он непросто пожалел меня. Он полюбил Меня".
Очередной тревожный сигнал организма Она восприняла, как должное. Но анализы поставили Ее в ступор. Да и нетолько Ее, но и всех врачей, наблюдавших Ее.
Так и есть. Беременность. Непостижимо! Но уже 2 месяца.
С непонятными ощущениями в душе, Она пошла с ним на встречу, спеша рассказать Ему новость.
Он внимательно перечитал бумажку. Посмотрел на Нее. Потом опять на бумажку. Она виновато-счастливо улыбнулась.
- Странно... но у нас малыш...
- Нет. Это все было ошибкой. Я не собирался так далеко заходить. Прости. Но больше играть я не хочу. Я устал.
Он повернулся и ушел, вручив ей листочек.
Она не шелохнулась. Ей хотелось умереть уже 6 месяцев назад. Сердце стучало в голове. Все внутри смялось от боли, ужасной, тянущей, мучительной. Не было даже сил повернуться и посмотреть ему вслед.
Беременность непонятным образом продлила Ей жизнь. Она выносила и родила прекрасного мальчика, похожего, как ни странно, на отца.
Глядя на него, Она говорила себе - это все потому, что Я Его так любила, потому и малыш захотел быть похожим на папу.
Она не винила Его, но ждала Его звонка. Он не позвонил ни разу, не пришел в больницу, хотя Она Ему сообщила о родах. Он ушел - ушел навсегда. Так всегда правильней, обрубать все концы, сжигать все мосты. Она считала это правильным, но высматривала его из окна, кормя сына впервые после родов. Ради этого пересилила слабость и тошноту, черные пятна перед глазами.
Он ушел, но оставил очень дорогой подарок. Своего сына, названного в его честь, но не признанного им. Ей этого было достаточно. С этой любовью и тихим счастьем Она умерла через три месяца, обнимая сына.
Он не пришел на похороны. Никогда не приходил на кладбище.
Сын подрос, читая в дневнике матери, оставленном специально для него, о своем отце, но не понимая, почему тот ни разу не заявился в его жизни. Он никогда и не смог бы понять. Такую любовь надо только постичь, почувствовать, пережить, чтобы простить любимого и умереть с миром и улыбкой блаженства.